Вверх Центр “Вверх” помогает молодым людям в трудной жизненной ситуации получить образование, сформировать навыки для жизни и реализовать себя в обществе.

– Сколько ребят ежегодно приходит и когда это происходит? 

– В московских проектах Центра ежегодно участвуют около 200 человек. Кто-то еще весной начинает волноваться, но основной приток — сентябрь, начало октября. Традиционно это происходит так: пришли в один из тех колледжей, которые после коррекционной школы доступны, и услышали там от других про Центр «Вверх». Колледжи — один из основных источников распространения информации о нас, причем это не только ребята, которые у нас параллельно по вечерам учатся, мастера и преподаватели колледжа тоже часто направляют к нам.

– Приходя к вам, ребята четко декларируют, зачем им образование? 

– Я много лет это анализировала. Процент ребят, которые понимают, зачем им аттестация, очень маленький. Традиционная мотивация — хочу аттестат как у всех, а не коррекционный. Спрашиваешь: «Зачем?» — «Чтобы работу хорошую иметь». — «А какую работу?» — точка, представлений нет. Но эмоциональная мотивация — «доказать всем, что я не дебил» (это цитата, кстати) — она очень сильная. И работа коллектива центра «Вверх» состоит в том, чтобы традиционное или аффективное действие стало целерациональным, чтобы студент понимал, что аттестат как таковой проблему не решает, за ним должны стоять знания.

Если этих знаний нет, ты не сможешь двигаться дальше.

Очень важно, как мне всегда казалось, показать ребятам, что те профессии, которые они получают в колледже — это стартовая площадка для развития. Они же, поскольку не сами выбирали эти колледжи, воспринимают часто эти профессии как какие-то дискриминационные. И им кажется, что как только появится волшебный аттестат, и все изменится, условно вместо садовника он станет архитектором. Так что наша задача — еще и показать, что можно и будучи садовником или поваром стать суперуспешным человеком.

– Как вы это делаете? 

– Например, у нас есть своя столярная мастерская. И мы показываем ребятам, как круто уметь что-то там делать руками, быть специалистом в своей профессии, ведь и в столярке очень большой простор для творчества, для придумывания чего-то нового, но для этого нужна база, нужны знания, навыки.

– Кстати, о столярной мастерской, 10 лет назад, если я верно помню, ее еще не было. Можешь рассказать, как изменилась структура Центра «Вверх» за это время? 

– Изначально у нас была очная программа образовательная проведения занятий для ребят, которые живут в Москве. Сегодня у нас уже шесть программ, которые выросли из нее. Мы стали больше внимания уделять каким-то направлениям. Потом пояивлись ребята из Подмосковья, которые не могли каждый день ездить — мы запустили проект дистанционных занятий. Сейчас у нас преподаватели дистанционно занимаются со 150 ребятами из учреждений восьми регионов, это проект, который мы изначально запустили вместе с фондом «Волонтеры в помощь детям-сиротам».

Дистанционные занятия —тоже не только подтягивание по предметам, но и психологическая поддержка, мотивация.

Причем надо понимать, что в проекте дистанционного образования ребятам сложнее, потому что здесь в Центре «Вверх» есть поддерживающая среда, когда 6 раз в неделю приходишь на очные занятия, общаешься, выпускников видишь успешных. На их примере ребята видят, что все возможно. В дистанционном проекте ребята, которые хотят заниматься дополнительно, часто оказываются в среде, где их желания не сильно поддерживаются.

– Может им менторов из числа выпускников давать? 

– Хорошая идея. Пока не пробовали, но я точно знаю, что многие из наших выпускников «созрели» к тому, чтобы делиться своим опытом, кого-то вдохновить.

– Насколько я понимаю, помимо отставания в знаниях, есть и серьезные проблемы с социализацией в принципе. 

– Мы как раз и занимаемся социализацией через образование. Кураторы Центра, условные классные руководители группы, так или иначе всегда помогали ребятам устроиться на работу, разрешали вместе с ними какие-то сложные ситуации, возникающие на рабочем месте, общались с работодателями, когда человек пропадал со связи (почти всегда вторым телефоном ребята указывали телефоны кураторов).  И мы выделили направление по трудоустройству в отдельную программу «Профи». Главный акцент в ней —на развитие коммуникативных навыков. Весь наш опыт рядом с ребятами во всех ситуациях показывает, что огромная проблема — их неумение коммуницировать, преломление любых вопросов, комментариев, реплик коллег по работе через негативный опыт, который у них за плечами, и, соответственно, неправильное восприятие. Например, когда при устройстве на работу в ответ на вопрос «Откуда ты?» могут выдать ответ с разной степенью хамства: наши ребята не всегда понимают, что их спрашивают про географию, а не про детский дом вовсе. Мы не всегда понимаем, как обычный для человека без сиротского опыта вопрос может срезонировать в непонятную реакцию, а уже тем более работодатели этого не понимают.

Именно поэтому в программе «Профи» акцент на коммуникативные тренинги. Тренинги вписаны в расписание и являются такими же обязательными предметами, как русский, математика и остальное. Это трехлетняя программа, в ней участвуют ребята первого года обучения, второго и третьего. Обычно четвертый год обучения – это уже сдача экзаменов за курс общеобразовательной школы.

– Вы и сопровождаемым трудоустройством занимаетесь? 

– Да, но пока немного компаний, которые готовы в этом участвовать. Мы выстроили тренинги и сейчас как раз главная задача сотрудников программы — поиск партнеров, которые будут готовы брать ребят на стажировки. Мы готовы помогать, у нас есть тренинги не только для ребят, но и для их будущих коллег.

– Какие компании чаще всего готовы работать с вами? Какие сферы бизнеса?

–

Прежде всего общепит, конечно, потому что очень много среди наших студентов тех, кто в колледже учится на поваров. Озеленителей еще среди ребят много. Но сферы могут быть самые разные. Недавно вот мы девушку в библиотеку устроили и очень благодарны партнерам. В общем, ищем компании, которые готовы брать ребят на работу.

– У вас всегда обучались и молодые взрослые из ПНИ. Образовательный маршрут до вуза, наверное, не многим из них по силам. 

– Для них главной целью обучения в «Вверх» был выход из ПНИ на самостоятельное проживание. Сегодня этот тренд активно поддерживается государством, поэтому здесь мы работаем согласованно. Работу с проживающими в ПНИ, ребятами с ОВЗ, мы выделили в программу «Самостоятельные взрослые», которая направлена как раз на приобретение навыков самостоятельного проживания.

И многие ребята, которые ходили к нам, сейчас живут в тренировочных квартирах. Мы сами их не устраиваем, но есть организации, к которым можем ребят направить. Недавно нашу ученицу «Жизненный путь» очень выручил.

– Я помню, у вас еще проект в Псковской области уже много лет реализуется для детей с ОВЗ. 

– Это далекий, но прекрасный проект — программа «Северо-Запад» — наша работа в Бельско-Устьинском доме-интернате. Там находятся ребята, которые по медицинским показаниям очень долго вообще не покидали это учреждение, они не могут никуда выезжать. И поэтому мы привозим лагерь к ним. Обычно это 10 дней в январе и месяц в июле. Из-за пандемии традиция прерывалась, но туда провели отличный Wi-Fi, и весной начали дистанционные творческие занятия с ребятами. Надеемся, что как только дооборудуем кухню, будем проводить по Zoom и кулинарные мастер-классы, и что к ним подключаются волонтеры, которые ездили раньше в лагерь — ребята по ним скучают.

А кроме этого, поскольку у «Вверх» там есть база — дом для проживания волонтеров — мы проводим в этом месте семейный лагерь для наших воспитанниц с детьми, преподавателей и волонтеров с детьми, где часть занятий направлена именно на семейное взаимодействие, а часть занятий идет по отдельности для мам, для детей. Все, кто ездил в этот лагерь, очень его любят.

И для студентов «Вверх» там тоже проходит лагерь. В конце августа выезжают 2 группы: одна занимается изучением богатой флоры и фауны Псковской области, ведет исследования почвы, болот, а вторая — как раз будущий 9-й класс — проходит двухнедельный интенсив перед началом года с экзаменами.

– Ты давно уже в благотворительности. Мне ведь не кажется, что за последние 10 лет стало гораздо больше взаимодействия между НКО. Ты упоминала «Жизненный путь», в том же Бельско-Устьинском доме-интернате и другие фонды работают, продукция вашей столярной мастерской первая для «Душевного базара» делалась… 

– Надо сказать, что именно «Душевный базар» очень много сделал для объединения НКО. «Все вместе» тоже, конечно, прекрасная идея. Мне кажется, что в период пандемии как раз стало понятно, что именно консолидированные обращения НКО дали заметные результаты, вместе мы более действенная сила. И мы точно взаимодействуем со всеми организациями, которые работают в нашей сфере. Здесь очень важна история про совпадение ценностей — любим ли мы искусство в себе или себя в искусстве. Этим определяются и партнерские отношения.

– Что изменилось с финансированием? Пандемия сильно ли ударила? И кого вы видите в качестве партнеров – это крупные компании, частные лица?

– Мы одна из немногих организаций, по которым непосредственно начало пандемии ударило несильно, 2020 год у нас был закрыт грантами и пожертвованиями. И спасибо всем грантодателям, которые максимум сделали для того, чтобы НКО вышли из той сложной ситуации. Но нас в 2021 году догнал эффект пандемии. Мы писали заявки на расширение программ и получили практически везде отказ, комментарии почти везде: «Мы решили поддержать более нуждающиеся организации». Так что этот год проходит напряженно, и мы целенаправленно работаем над увеличением доли частных пожертвований.

– У вас всегда были еще и замечательные преподаватели, которые разрабатывают авторские методики? Как вы их ищете? Они только у вас или у них есть другая работа, и они вечером к вам приходят pro bono? 

– Все вышеперечисленное. Есть преподаватели, которые работают с нами с основания, а иногда у нас начинают работать наши же бывшие студенты. Но не все преподаватели, которые приходят в «Вверх», задерживаются надолго. Для кого-то очень тяжелой оказывается эмоциональная нагрузка, и с ней не всегда удается справиться. Это опять-таки ценностная история.

По большому счету мы сюда приходим не для того, чтобы рассказать то, что мы знаем, а для того, чтобы научить делать то, что необходимо для того, чтобы уметь то-то, то-то и то-то. И, конечно, начинающего работать преподавателя от достаточно долго работающего преподавателя отличает количество времени, которое он говорит на уроке: чем более опытный преподаватель, тем меньше он говорит на уроке.

– Я знаю, вы в контакте с выпускниками, и они часто приходят, общаются с теми, кто сейчас учится. И не только общаются – кофемашину кто-то из выпускников подарил. Можешь рассказать какую-нибудь одну историю, которая тебя лично как-то перевернула?

– У меня мир перевернулся с первого разговора, когда я еще учителем пришла в программу. Речь шла о подготовке к экзаменам по обществознанию за 11 класс, а мне студент начал свою историю рассказывать: у него 4 класса образования, в вечернюю школу тогда брали только с 7 класса, и вот он нашел нашу организацию. Я слышала только одно — человек один, он ищет, но не получает поддержки. И уже когда я стала директором Центра «Вверх», я всегда точно знала, чего я хочу — чтобы у ребят было место, куда они всегда могут прийти и где им если не скажут сразу, что ты молодец, то подумают над тем, как сделать так, чтобы ты чувствовал себя молодцом. Человек не может и не должен быть один на один с проблемами.