Полный текст интервью с Зоей также доступен на сайте спецпроекта “Вверх” в фокусе.
Я верю в доброту. Просто верю, что в этом мире она в ком-то есть. Хотя бы в тех, кто показывает свои искренние чувства, в тех, кто может помочь, поддержать, сказать какое-то доброе слово.
Меня зовут Зоя. В первый раз пришла в «Вверх» пять лет назад. Помню, что меня и нескольких ребят привела воспитатель из интерната. Мы пришли, нас всё устроило, и, хотя у меня был перерыв в два года, я до сих продолжаю здесь учиться.
Мне 23 года. Сейчас я учусь в восьмом классе.
Я пришла в «Вверх», чтобы получить аттестат, чтобы не чувствовать себя ущербной в этом мире. Живя в обществе, понимаешь, что люди очень по-разному относятся к тем, у кого нет образования, или к тем, кто от них отличается.
Я считаю, что у меня нет образования. Девять классов коррекции — это пять классов общеобразовательной школы. А в колледже я училась на профессию. Сразу после школы против воли меня отправили на швею, была какая-то ситуация в интернате, и распорядились: всех парней отправить на столяров, а девочек на швей. Закончила этот колледж и потом сама выбрала пойти на повара. Получается у меня две профессии. Но образования у меня нет.
Когда устраиваюсь на работу, я всегда боюсь, будут спрашивать или нет про образование. Поэтому часто просто боюсь идти на собеседование. Хотя бывает и так, что никто ничего не спрашивает.
Вот такой у меня был пример. Была в одной компании, мы сидели просто общались. И была там одна тетенька старше 50 лет, у которой уже довольно взрослый сын. И выяснилось, что сын хочет жениться на девушке, у которой не было образования, так вышло, что она училась в коррекционной школе. И мать была очень против такой женитьбы, считая девушку ущербной. Меня этот разговор очень обидел, тогда я промолчала и своего мнения не высказала, еще боялась общества, сейчас поступила бы иначе.
Это мнение очень распространено, что если коррекционное образование, то человек ущербный или из семьи алкоголиков, хотя я знаю, что это не всегда так.
Я хочу выучить английский язык. Хочу уметь переводить и понимать тексты песен. Еще хочу для хобби выучить языки тюркского происхождения. У меня есть мысли проехать по всем странам постсоветского пространства: от Прибалтики до Азии. В Монголию хочу. В Западную часть Европы мне не особо хочется, на картинках все, конечно, очень красиво, но тяги особой нет.
Про первую работу и зачем нужен аттестат
Пока училась на повара, меня хвалили, а начала работать, мне стали говорить, что я плохо соображаю, что не понимаю и не чувствую, куда сыпать, куда перчить, куда солить. Первая работа была по знакомству в одной маленькой незаметной кафешке, где все жалуются, то картошка недоварена, то таракан пробежал. Выходных ни у кого из работников там не было — бесперебойная работа. Как одна повариха мне все время говорила: «Зоя, бросай все, иди сюда, Зоя, сделай это и то». Я однажды не выдержала и сказала очень громко: «Света, прекрати, пожалуйста. Я так не могу, когда всё одновременно и параллельно». Мне там не нравилось, морально тяжело каждый день и больше чем по 12 часов работать. Так было полтора года, тогда у меня был перерыв в «Вверхе».
Потом решила хоть немного отдохнуть. Вернулась на учебу в «Вверх». До сих пор хочу закончить 11 классов и получить аттестат. Это не то, что я хочу, чтобы мне нарисовали аттестат и просто его вручили, или не значит, что, если я просто куплю аттестат, буду чувствовать себя хорошо, я буду по-прежнему чувствовать себя ущербной.
Это про знания. Я хочу учиться. Хочу знать физику, английский, математику, русский. Я хочу сама сдать экзамены. Я не хочу никого подкупать.
«Вверх» — это одновременно и благотворительное, и образовательное учреждение. Сюда приходят дети-сироты и дети из неблагополучных семей, чтобы получить образование бесплатно. Это одно из немногих мест в Москве, где это возможно.
Про химию и нелюбовь к стихам
Люблю историю и математику, они у меня получаются. Еще, как ни странно, у меня нормально с химией.
Мне нравится, как учит и объясняет Касим Франкелевич, он внятный, если я чего-то не понимаю, он прям добивается, чтобы я поняла.
Не очень получается физика. Сложный предмет. Нужно хорошо считать и разбираться в задачах. А с литературой не всегда легко. Лень писать сочинения и учить стихи. Читаю я хорошо, но стихотворения я с детства не люблю учить: однажды в классе 3 или 4, когда училась в коррекции, не выучила стихотворение, учительнице это не понравилось и она долбанула мне по голове и по рукам, а потом еще ругнулась матом. Теперь я не люблю больше учить стихов. Еще не люблю классическую литературу.
На человека больше всего может повлиять общество, книги и хобби. Вот на мою сестру очень повлияло рисование и то, что она хочет с этим связать свою жизнь.
Я люблю читать живые и реальные истории. Когда они про жизнь. Когда человек, пусть не крутой писатель, а просто человек, рассказывает о себе, о своих чувствах, о тяжелых происшествиях. Есть такое издательство, которое выпускает такие истории. Например, я читала историю про женщину, которая жила в Палестине. Она мечтала о жизни, о любви, о бытии. У нее был очень строгий отец. Еще и страна мусульманская. Законы совсем другие. До брака ничего нельзя. Время шло, девушке было 19 лет. А ей очень хотелось любви, и она решила отдаться первому, кого полюбит. Встретила парня, а тот ее просто использовал. В итоге девушка забеременела. Ее возлюбленный, дабы не палиться, от нее слинял. Время идет, живот растет, девушка обратилась к тете. А та ее отвела к отцу. Когда все раскрылось, родственники ее решили наказать и сжечь заживо. Там же жесткие правила про это все, если до брака. План исполнили, в итоге у нее тело — это 80 процентов ожогов, доставили в больницу, где она и родила. Об этом как-то узнала волонтерша то ли из Франции, то из Великобритании. И ринулась ей помочь. Перевезла ее к себе в страну. Выходила и помогла. Там девушка зажила заново, вышла замуж за итальянца, родила двоих детей. А сейчас она, вроде как, посол доброй воли ООН. А про своих родственников и Палестину она не вспоминает, потому что это было очень жестоко.
Они: «осень, зима, весна и лето». А я в ответ молчу.
Есть несколько причин, по которым я попала в коррекцию. Когда в семье много детей, а нас в семье шестеро, то внимание не может всем уделяться. А вдобавок ко всему я совсем не говорила до 7 лет. Из сестер я старшая, а в семье третья. Диагноза мне никакого не ставили, просто мной никто не хотел заниматься: ни родители, ни педагоги. В детский сад я не ходила. В семь лет попала в приют на полтора года, помню, что меня сразу отправили во второй класс общеобразовательной школы. Вокруг все умели и писать, и читать. А я нет, наверно, просто плакала от безысходности. И надо мной все издевались. Все говорили, например, названия сезонов: что есть осень, зима, весна и лето. А я вообще не знала, о чем они, ничего такого не знала и не понимала, и это было в девять лет. Потом я попала в психушку. Это удивительно, но там меня научили немного и писать, и читать. Я помню, что поначалу ничего не могла сказать, только свое имя и всё. Постепенно я начала учиться в коррекционной школе.
Меня могли отправить в обычную, но мама не захотела заморачиваться и заниматься со мной, и поэтому я оказалась в коррекционной школе. На самом деле мне было обидно из-за этого. Одноклассники продолжали издеваться. Все хорошо выглядели и были из обеспеченных семей, а я была такая, не всегда мытая и ходила в странной и грязной одежде, была из не очень благополучной семьи. Помню, что даже преподаватели могли брезговать. Все было достаточно жестко. Менялись школы, а когда родителей окончательно лишили родительских прав, то попала в интернат. Уже там заканчивала школу, а поскольку была новичком, а все бывалыми, то и там продолжились издевательства. Сначала я молчала в тряпочку, потом научилась защищаться и драться. Иногда приходилось драться, чтобы не воровали твои вещи.
Отличаться от других
Я думаю, что я отличаюсь от других людей. Отличаюсь другим поведением или точкой зрения. Даже если вот говорить про интернатовских детей. Мне всегда хотелось за забор. Они ходили как стадо баранов друг за другом, а я всегда хотела выйти за территорию, узнать жизнь, узнать мир. А они как сидели там, так и сидели. Клацали свой телевизор, утыкались в гаджеты, ругались с воспитателями. Для них это было обыденным, для меня это было диким. Я одиночка.
Отличаться от других непросто. Поначалу это тяжело, а потом привыкаешь. Ну не нравится мне в компаниях, ну и хорошо. Конечно, я понимаю, что нет опоры и поддержки в этой жизни и нет родной души. Это бывает тяжело, но находиться в чужой компании еще тяжелее. Я люблю общаться о жизни, о чувствах, об интересах, о музыке.
Про родные души и мечты
Я люблю направления alternative metal, nu metal, thrash metal. Все, что связано с металлом, роком и хардкором. А полюбила так: мне было 6 лет, я была дома, выпустился третий альбом Rammstein, старший брат его поставил, и я как-то очень прониклась музыкой. Так и случилось знакомство. Даже Тилль, вокалист группы, сам говорил, что эту музыку чаще любят маленькие дети, а не взрослые.
А когда попала в приют, очень скучала по этой музыке, там было нельзя, были какие-то ограничения, то ли интернета не было, то ли еще что. Вот Rammstein, можно сказать, это мои родные души.
Друзей у меня нет. Я не знаю, что это такое. Может, на словах я где-то и слышала, что бывают настоящие друзья, но на деле я не знаю, что это такое. Знакомых очень много. Интересно, что почти все мои знакомые считают меня своим хорошим другом и верным человеком.
Я люблю делать фенечки, иногда рисовать, иногда читать. Тусоваться я не люблю, да и не умею. Очень люблю гулять в подмосковных городах. Москву уже всю исходила. Часто езжу просто по городам. Знаю все направления. А любимый город Подольск. Не знаю, чем он привлек меня, как-то душевно прониклась: там сквер, дорога, статуя Ленина, красивый фонтан, вечный огонь, могила неизвестного солдата.
Про поддержку
Если я достигаю каких-либо успехов или когда оказываюсь в ситуациях молодцом, мне бы хотелось, чтобы меня похвалили и это отметили. Вот такой поддержки было бы достаточно.
А еще иногда я нуждаюсь в обнимашках. От обнимашек становится морально легче. С родными не обнимаюсь, у нас так не принято в семье. Они не всегда показывают свои искренние чувства, просто так не принято. Например, если я заикнусь о своих чувствах в кругу родных, они посчитают это ненормальным, скажут типа, ну че ты депрессией страдаешь, пойдем пожрем. Вот среди коллег на работе можно себе позволить быть искренним, они понимают.
Я не всем говорю, что учусь в вечерке. А когда говорю, меня спрашивают, на кого я учусь. Отвечаю, что ни на кого, что просто учусь в восьмом классе. Не все сразу понимают, почему мне 23, а я учусь в вечерке, бывает что-то допрашивают или докапываются, кому-то отвечаю, кому-то нет. Если человек мне не нравится, я ему о себе ничего не рассказываю.
Мечты. Я хочу полетать на своих крыльях. Может когда-нибудь на дельтаплане полечу, если, конечно, страха не будет. А он точно будет, но его можно и преодолеть.
Я мало что боюсь. Я не боюсь смерти, не боюсь одиночества. Связь поддерживаю с родными, они меня знают уже как 23 года, и я их давно, это ведь родные. Я обижена на них, но это не мешает поддерживать связь.
Я расту замкнутым человеком, хотя с каждым днем и более уверенным и более сообразительным.
Про заблуждения и толерантность
Когда люди смотрят на мою внешность, они думают, что я с наркопритона или нетрадиционной сексуальной ориентации. Я бывает выгляжу экстравагантно и отличаюсь от людей. Люблю темные цвета, удобные просторные вещи, а люди смотрят странно. Оценивают по внешности. В целом мне пофигу. Но бывает и приходится переубеждать. Бывает и обидно, когда обзывают.
В «Вверхе» я научилась относиться ко всем толерантно. Когда выходила из интерната, я была очень злобная по отношению ко всем, даже к тем, кто слабее меня. А здесь научилась относиться ко всем толерантно. В «Вверхе» все очень разные, но все и одинаковые, наверно, поэтому. В других учреждениях такого нет.
Что я о себе думаю и что бы изменила
Что я о себе думаю? «Господи, откуда ты такая появилась», – вот что я думаю. Я себя немного недолюбливаю, я такой инопланетянин. Исходя из всего того, что со мной произошло, я все равно считаю себя немного ущербной, несмотря на то, что и коллеги, и знакомые доказывают обратное и считают, что я хороший друг и никогда никого не подвожу.
Что бы бы я изменила в мире? Чтобы не было войн. Чтобы вся планета была одной страной. А то иногда смотрю новости, там такой трэш происходит. Страны третьего мира страдают, со странами второго мира тоже что-то постоянно происходит. Хотя я и не понимаю разницы между странами второго и третьего мира. Какие-то холодные войны всюду. Не знаю, что это такое. Не понимаю, почему правители всего мира так пренебрежительно относятся к своему народу. Неудивительно, что люди из России уезжают. Хотя я и понимаю, что не бывает всем довольных людей, всегда так, кто-то один доволен, а другой нет. Что с этим делать, не знаю. Но если бы весь мир был одной страной, добились бы большего и в плане техники, и в плане сохранения природы, и для поддержки людей можно было бы что-то сделать.
Что бы изменила в себе? Похудела бы. А еще сделала бы себе крылья, стала бы магом. Умела бы владеть магией огня и магией земли.
Что мне нравится в себе: мои глаза, мои уши, мои волосы. Моя мечтательность. Желание что-то познать и увидеть. Смелость. В любой момент могу помочь, но на «пропить» я не даю людям денег. Общительность. Почему-то люди старшего поколения любят со мной общаться. Любопытство. Свободолюбие и непривязанность.
Про внешность и пять проколов в ухе
Выпустилась из интерната и начала менять свою внешность. Сначала проколола язык, потом вставила штангу в ухо, называется индастриал. Потом пошло-поехало. Научилась краситься черным карандашом. Пять проколов на другом ухе. Под нижней губой сделала симметричный прокол, проколола нос. Были и другие планы, но двоюродный брат сказал: “Давай ты немного остановишься”. Мне все это нравится. Это те же украшения, что и кулоны и кольца. Просто украшения по-другому. Хотя на улице бывает, что часто придираются. Особенно мусульмане могут обращать внимание. Типа я выгляжу не так, как им бы хотелось, поэтому могут что-то предъявить или просто так злобно смотрят, что становится очень неприятно. Подстриглась коротко совсем недавно. Ношу черное. Летом тело я не оголяю, не ношу шорты, просто мне это не подходит. Все ведь люди разные.
Про музыку и зачем всё это
Когда была в приюте и когда было грустно, меня спасала музыка электронного жанра, такая как Depeche mode, Massive attack. Из русского бывает, что слушаю раннее творчество БИ-2, Сплин, Ляпис Трубецкой, одну песню Татьяны Зыкиной, Animal ДжаZ. Из электроники сейчас слушаю The New Division: они так назвались, потому что на них повлияла группа Joy Division. Хорошо, что есть музыка. Она часто спасает.
Отношения с близкими и коллегами — это и помогает каждое утро вставать и продолжать что-то делать. Сейчас я работаю в «Бургер Кинге». Мне очень нравятся коллеги и начальник. Там меня не допрашивали про мое образование и прошлое. Там с людьми легко.
Жить для других как-то глупо, и мне неинтересно особо со многими людьми. Интересно себя узнать, мир вокруг обойти интересно, вот, например, на электричках доехать до Белоруссии. Была идея еще в Питер съездить, говорят, Петергоф красивое место, чего б не съездить. Новосибирск интересно посетить, почему-то хочется в Кемерово.
